Аннотация: поступившие в орган дознания заявления о возбуждении уголовных дел, относящихся к категории дел частного обвинения, должны направляться органом дознания по подследственности не в суд, а возвращаться самому потерпевшему. В случаях, когда данные о привлекаемом к уголовной ответственности лице потерпевшему не известны, или когда это лицо обладает особым правовым статусом, судья должен не отказывать в принятии заявления, а приостанавливать производство по делу, а заявление потерпевшего судья направляет в орган дознания не для решения вопроса о возбуждении уголовного дела частного обвинения, а для розыска подсудимого.
- Туда-сюда, обратно - тебе и мне приятно.
(Детская загадка).
Установленный УПК РФ порядок судопроизводства по делам частного обвинения и сложившаяся практика органов дознания по принятию сообщений о таких преступлениях основательно запутаны, от чего у потерпевшего в большинстве случаев опускаются руки и пропадает желание добиваться реализации своего конституционного права на доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба, одновременно порождая у него подозрения в коррумпированности следствия и суда.
В соответствии с п.3 ч.1 ст.145 УПК РФ, органы дознания перенаправляют поступившие к ним заявления о возбуждении уголовных дел по делам частного обвинения в суд.
Т.о., получается, законодатель относит сообщения о преступлениях по делам частного обвинения к "подследственности" мировых судей.
Но, как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 14 января 2000 года N 1-П по делу о проверке конституционности отдельных положений Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, регулирующих полномочия суда по возбуждению уголовного дела, суд не вправе по собственной инициативе вынести решение о возбуждении уголовного дела частного обвинения и о принятии его к своему рассмотрению.
В то же время из ч.2 ст.20, ч. 1 ст. 43 и ч.1 ст. 318 УПК РФ следует, что лицо, подавшее в орган дознания заявление о преступлении по уголовному делу частного обвинения, является частным обвинителем, и именно оно возбуждает уголовное дело путем подачи соответствующего заявления в суд.
Ст.20 УПК РФ устанавливает, что уголовное преследование осуществляется по всем делам: и публичного обвинения и частно-публичного, и частного. Причем по делам публичного и частно-публичного обвинения уголовное преследование осуществляют прокурор, следователь и дознаватель. Из чего следует, что по делам частного обвинения уголовное преследование осуществляет частный обвинитель.
Следовательно, частный обвинитель является «органом» уголовного преследования по делам частного обвинения.
А потому именно ему (а не в суд) орган дознания должен направлять по «подследственности» поступившее заявление о преступлении по делу частного обвинения с разъяснением о необходимости предъявления этого заявления в суд.
Из-за несоблюдения этого простого правила заявление потерпевшего просто обречено на необоснованный путь по кругу. Орган дознания обязан принять заявление о преступлении в любой форме, а суд – в строго определенной: в результате мировому судье поступают из органа дознания всегда неправильно оформленные заявления потерпевших.
Кроме того, законодатель допустил ошибку в ст.319 УПК РФ, обязав судью направлять заявления потерпевших, в которых не указаны данные о лице, привлекаемом к уголовной ответственности, руководителю следственного органа или в орган дознания для решения вопроса о возбуждении уголовного дела.
Абсолютно непонятная логика.
Понятно, что потерпевшему нужно помочь в розыске лица, совершившего преступление.
Но причем тут «решение вопроса о возбуждении уголовного дела»?
С какой стати потерпевший должен отказываться от своего права лично возбуждать уголовное дело частного обвинения и передавать это право органу дознания, который, конечно же, постарается это уголовное дело сразу же продать?[1]
И плакало тогда право потерпевшего на судебную защиту. Кто сталкивался с нашими правоохранительными органами, тот знает, что добиться возбуждения уголовного дела или привлечения к уголовной ответственности по сообщению о преступлении, исходящему от гражданина, практически невозможно: если есть возможность «отжать» деньги у преступника, то заявление потерпевшего запустят на круг (следствие будет отказывать в возбуждении уголовного дела, прокурор – отменять это решение (и то если поступит соответствующая жалоба от потерпевшего), следствие опять отказывать, прокурор – отменять), пока не истечет срок привлечения к уголовной ответственности или у потерпевшего не иссякнет терпение.
В этой ситуации право потерпевшего возбуждать уголовное дело самостоятельно, не спрашивая разрешения у органа дознания, просто величайшее благо.
А законодатель это право отбирает.
Это, во-первых.
Во-вторых, законодатель сам себе противоречит.
Ст.318 УПК РФ устанавливает, что уголовное дело частного обвинения возбуждается путем подачи потерпевшим заявления в суд.
«Возбуждается».
Исходя из того, что суд не может возбуждать уголовные дела (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 14 января 2000 года N 1-П), приходим к выводу, что уголовное дело возбуждается именно самим потерпевшим (актом подачи заявления в суд).
Т.о., уголовное дело уже считается возбужденным после поступления заявления потерпевшего в суд, а потому орган дознания не может «решать вопрос о возбуждении уголовного дела».
Тут и решать нечего: потерпевший на 100 % знает, что в отношении него совершено преступление, а потому и проверки сообщения о преступлении никакой не требуется. Все дело в доказывании, но это проблема не органа дознания, а потерпевшего (он сам как-нибудь с ней разберется, если взялся за это дело). А дело органа дознания – найти лицо, совершившее преступление.
Мало того, как указал КС РФ в упомянутом постановлении от 14 января 2000 года N 1-П, «заявление потерпевшего по таким делам не только признается исключительным поводом к возбуждению уголовного дела частного обвинения, но и в качестве обвинительного акта, в рамках которого осуществляется уголовное преследование, вручается подсудимому для подготовки им своей защиты в судебном заседании».
Смешно решать вопрос о возможности возбуждения уголовного дела после того, как в суд поступил обвинительный акт.
Правильным представляется следующий порядок действий.
Судья должен не отказывать в принятии заявления потерпевшего к своему производству, а приостанавливать производство по делу в связи с неустановлением лица, подозреваемого в совершении преступления (по аналогии с ч.3 ст.253 УПК РФ: суд приостанавливает производство по делу, если подсудимый скрылся) и направляет его в орган дознания не для проведения проверки и не для решения вопроса о возбуждении уголовного дела (в порядке статьи 144 УПК РФ), а для розыска лица, совершившего преступление (в рамках ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»).
В этой ситуации оперативные службы органа дознания должны поработать на гражданина («орган» уголовного преследования), как они обычно работают на следствие и дознание. Как отметил КС РФ в постановлении от 27.06.05 г. № 7-П, «на необходимость предоставления жертвам преступлений надлежащей помощи на всем протяжении судебного разбирательства и обеспечения им права возбуждать частное разбирательство указывается и в Декларации основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью (принята Генеральной Ассамблеей ООН 29 ноября 1985 года) и Рекомендации N R (85) 11 Комитета Министров Совета Европы "О положении потерпевшего в рамках уголовного права и процесса" (принята 28 июня 1985 года)».
После того, как преступник будет установлен, орган дознания направляет добытую информацию в суд, который возобновляет производство по делу, о чем сообщает потерпевшему.
Ну, и в третьих, направление судьей заявлений потерпевших, в которых не указаны данные о лице, привлекаемом к уголовной ответственности, руководителю следственного органа или в орган дознания для решения вопроса о возбуждении уголовного дела, означает автоматический перевод дела из категории частного обвинения в категорию публичного обвинения.
Из-за чего? Из-за того, что всего лишь неизвестны данные о преступнике?
Такое же недоразумение возникает, если к уголовной ответственности привлекается лицо с особым правовым статусом (ст.447 УПК РФ).
В конце-концов, мордобой и клевета – это дела частного обвинения или публичного? Если частного, то почему уголовное преследование этих лиц осуществляется от имени государства?
Установленный статьей 448 УПК РФ порядок возбуждения уголовного дела по преступлениям средней тяжести, тяжким и особо тяжким еще можно со скрипом оправдать, т.к. там не исключена возможность заключения под стражу как инструмент давления на этих лиц с целью воспрепятствования им в осуществлении возложенных на них законом полномочий (см. статью «КС РФ: быстро поднятое упавшим не считается»).
Но в отношении уголовных дел частного обвинения все это теряет всякий смысл, поскольку максимальное наказание за эти преступления составляет не более 2 лет лишения свободы (а заключение под стражу как мера пресечения применяется в отношении обвиняемого в совершении преступлений, наказание за которые предусмотрено в виде лишения свободы на срок свыше 3 лет (исключения из этого правила к указанной категории лиц фактически не применимы)).
В чем отличие привлечения лиц из указанной категории к гражданской ответственности (к которой их можно привлечь без проблем) от привлечения к уголовной (через усложненную процедуру привлечения к ответственности). Да в том, что в случае привлечения к уголовной ответственности существует возможность предварительного лишения свободы (заключение под стражу) при недоказанной вине.
По уголовным делам частного обвинения такая возможность и так исключена. Тогда ради чего затевается эта круговерть с усложненной процедурой в отношении лиц с особым правовым статусом? Ведь никто и ничто не мешает им на период судебного разбирательства оставаться на свободе и осуществлять свои полномочия.
Т.о., установленный ст.448 УПК РФ порядок возбуждения уголовного дела применительно к делам частного обвинения уж точно является «личной привилегией» лиц с особым правовым статусом, а не «средством обеспечения самостоятельности и независимости», «средством защиты публичных интересов» (постановления КС РФ от 7 марта 1996 года N 6-П, от 19 февраля 2002 года N 5-П, от 28 февраля 2008 года N 3-П и др.).
Чертовской Ф.Ф.
Библиография:
[1] Новиков Д. Исповедь российского судьи: взятки, круговая порука, вертикаль// http://www.planet-kob.ru/articles/3572
юридические услуги онлайн
style="border:0;" height="31" width="88" alt="Рейтинг@Mail.ru" />